11–13 ноября 2020 года состоялась Всероссийская конференция по юридической психологии с международным участием Коченовские чтения «Психология и право в современной России», организаторами которой являются МГППУ и Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского. Коченовские чтения – это всегда ожидаемое и значимое для профессионального сообщества мероприятие, которое проходит раз в два года и объединяет ученых и практиков, чья сфера деятельности связана с юридической психологией.

12 ноября 2020 года Директор Академии стратегических инициатив Сухотин Александр Александрович выступил на секции «Юридическая психология детства» с докладом «О необходимости учета интересов ребенка органами опеки в брачно-семейных спорах о воспитании детей».

В своем докладе Сухотин А.А. отметил, что орган опеки и попечительства в спорах между родителями и близкими родственниками по вопросам о воспитании детей, порядке общения с детьми задействован на всех стадиях – от досудебной до исполнительного производства.

Так, согласно п. 2 ст. 65, п. 2 ст. 67 СК РФ родители и близкие родственники ребенка могут обратиться в орган опеки и попечительства для разрешения разногласий по вопросам, касающимся воспитания общих детей, и в случае нарушения своих прав на общение с ребенком. Следовательно, на досудебной стадии орган опеки является юрисдикционным органом, который наделен полномочиями разрешить конфликт между родителями или обязать родителя (родителей) не препятствовать общению близких родственников с ребенком. В научной литературе способы, которыми на практике разрешают семейные конфликты сотрудники органов опеки, не раскрыты. Обобщая практические кейсы, с которыми обращаются за психологической и правовой помощью благополучатели Академии стратегических инициатив, можно прийти к выводу о том, что органы опеки выносят «распоряжения», в которых предписывают родителю не чинить препятствий в общении с ребенком, либо обязывают его предоставлять ребенка для общения, определяя вплоть до дней и часов график такого общения. При анализе документов, представленных благополучателями Академии, и материалов гражданских дел возникает вопрос о соблюдении органами опеки и попечительства при вынесении указанных «распоряжений» одного из ключевых принципов семейного права, нашедшего свое отражение на доктринальном уровне – принципа обеспечения приоритетной защиты прав и интересов ребенка. Данный вопрос возникает постольку, поскольку ряд обращений рассматриваются органами опеки без учета позиции второй стороны конфликта, а равно и без опроса ребенка, установления его индивидуально-психологических особенностей, психологического отношения к отдельно проживающему родителю или близкому родственнику, характера их взаимоотношений, наличия или отсутствия признаков психологического индуцирования и т.д. Следовательно, подобные «распоряжения» могут выноситься без реального учета интересов ребенка, что по своему смыслу прямо противоречит цели участия органов опеки и попечительства в судебных спорах о месте жительства ребенка и порядке общения с ребенком, которую можно определить как осуществление защиты прав и охраняемых законом интересов несовершеннолетних детей. 

Также Сухотин А.А. отметил позитивный и заслуживающий уважения опыт сотрудников органов опеки и попечительства Челябинской области в сфере урегулировании семейных конфликтов на досудебной стадии. В рамках обмена опытом Министерством социальных отношений Челябинской области были представлены кейсы, в которых сотрудники органов опеки не выносят формальные распоряжения на досудебной стадии, но находят ключ к выстраиванию диалога между конфликтующими родителем и близким родственником, благодаря чему им удается подвести стороны к заключению письменного соглашения о порядке общения с ребенком без обращения в суд. В подобных случаях сотрудники органов опеки и попечительства разъясняют права и обязанности участникам конфликта, совместно с ними определяют приемлемый для ребенка график общения, после чего подписанное соглашение удостоверяется сотрудником органа опеки и попечительства. Отсутствие после заключения подобных соглашений обращений в суд свидетельствует о том, что они успешно исполняются сторонами конфликта, данный опыт заслуживает внимания и распространения в другие регионы.

В отношении родителя, который не исполняет содержащиеся в распоряжении органа опеки предписания, не предусмотрено никаких мер ответственности, в связи с чем второй стороне в случае неисполнения требований распоряжения родителем после досудебного этапа все равно приходится обращаться в суд за урегулированием конфликта. 

Верховный Суд Российской Федерации в Обзоре практики разрешения судами споров от 2011 года отметил, что в судебных спорах о воспитании детей обязанностью, возложенной на органы опеки и попечительства федеральными законами, является «защита прав и охраняемых законом интересов несовершеннолетних детей» не только в случаях отсутствия родительского попечения (ст. 121 СК РФ), но и в случаях проживания детей в семьях родителей или усыновителей (ст. 56 СК РФ); также согласно позиции Верховного Суда РФ Согласно позиции Верховного Суда РФ «В соответствии со ст. 4 Конвенции о правах ребенка на государство и органы опеки и попечительства возложены обязанности принимать все меры для защиты прав ребенка». Таким образом, в судебном процессе орган опеки и попечительства имеет процессуальный статус уполномоченного органа, привлекаемого судом для представления актов обследования и дачи заключения по делу в соответствии со ст. 47 ГПК РФ. Адвокаты ввиду правовой неграмотности в ряде случаев при подготовке исковых заявлений указывают привлекаемый орган опеки и попечительства в качестве третьего лица, однако, как справедливо высказался Якушев П.А., «Привлечение органа опеки и попечительства к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, является процессуальным нарушением». Согласно ч. 2 ст. 78 СК РФ «Орган опеки и попечительства обязан провести обследование условий жизни ребенка и лица (лиц), претендующего на его воспитание, и представить суду акт обследования и основанное на нем заключение по существу спора» (согласно принципу законности – основанное только на акте обследования условий жизни ребенка). Буквальное понимание данной нормы права приводит к формальному выполнению сотрудниками органов опеки и попечительства возложенных на них функций, когда орган опеки изготавливает акт обследования условий жизни ребенка и дает заключение по существу спора, основываясь только на данном акте и не вникая в суть конкретных обстоятельств семейного конфликта, не знакомясь с материалами дела. 

В действительности же орган опеки должен выполнять достаточно широкий круг задач в судебном процессе, поскольку речь идет о судьбе ребенка, и родители далеко не всегда действуют в интересах своих детей. Так, орган опеки в судебном процессе согласно ст. 34 и ст. 47 ГПК РФ является лицом, участвующим в деле, и наделен процессуальными правами, предусмотренными ст. 35 ГПК РФ, а, следовательно, может реализовать их в полном объеме для защиты прав и интересов ребенка. Возникает объективно наблюдаемое противоречие между содержанием ч. 2 ст. 78 СК РФ и реальной практикой участия в ряде регионов органов опеки и попечительства, сотрудники которых, по сути, как и суд, оценивают все обстоятельства и материалы, представленные в деле, в том числе заключения судебных экспертов, и уже после этого дают мотивированное заключение по существу спора. Для дачи мотивированного и объективного заключения по существу спора сотрудники органов опеки, участвующие в судебных спорах о воспитании детей, должны как минимум усвоить ориентировочную основу понятия «интересы ребенка», а также понимать, что подлежащие установлению судом категории, представленные в п. 3 ст. 65 СК РФ, являются отнюдь не оценочными, но наполнены психологическим содержанием и могут быть установлены в случае назначения судебно-психологической или психолого-психиатрической экспертизы по делу. При этом орган опеки и попечительства, действуя в интересах ребенка, может самостоятельно заявлять ходатайство о назначении экспертизы по делу и участвовать в постановке вопросов перед экспертом или комиссией экспертов. Также Сухотин А.А. напомнил в своем выступлении о позиции Верховного Суда РФ в Обзоре от 2011 года, согласно которой «достаточность и полнота отраженных в актах и заключениях органа опеки и попечительства сведений напрямую зависят от тех вопросов, которые суд ставит перед органом опеки и попечительства, поручая ему проведение по делу обследования условий жизни ребенка и лиц, претендующих на его воспитание, и составление заключения. Вместе с тем в выносимых судьями определениях названные вопросы иногда ставятся формально, без учета конкретных обстоятельств дела и заявленных исковых требований».

Таким образом как на досудебной стадии, так и в судебном процессе орган опеки и попечительства в рамках возложенной на него государством функции по защите прав и охраняемых законом интересов несовершеннолетних должен принимать все решения исходя из интересов ребенка, для чего сотрудники органов опеки и попечительства должны обладать психологическими компетенциями, которые закреплены в профессиональном стандарте Специалиста органа опеки и попечительства в отношении несовершеннолетних (трудовые функции «Выяснение мнения ребенка в случаях, предусмотренных законодательством», «Содействие проведению экспертиз, назначаемых судом, включая экспертизу детско-родительских отношений», «Проведение обследования условий жизни ребенка и лица (лиц), претендующих на его воспитание, подготовка заключения в суд по существу спора, связанного с воспитанием детей», «Определение видов помощи и перечня услуг, которые необходимо оказать ребенку и семье для восстановления нарушенных детско-родительских отношений, социальных связей и привязанностей», «Разработка вариантов решений, включая судебные, для защиты прав и обеспечения наилучших интересов ребенка»).